Владимир Поселягин - Дитё. Боярин [СИ]

Раздались удивленные возгласы, не все из новичков знали об этом моем умении.

- Давайте их в кубрик, накормить и отогреть, - поднявшись с колен, велел я, осмотревшись, тут же гаркнул: - Вы тут что, представление увидели?! А ну марш по местам. Курс на устье Волхова.

Через полчаса, ветер был попутный, поэтому мы подняли парус. Буквально через полчаса мы подошли к устью выпадающей из озера реки, и вместе с ожидавшим нас малым ушкуем стали спускаться по течению.

Буквально через час впереди показался город, расположившийся по обоим берегам реки. Их соединял большой деревянный мост, в середине имевший широкие просвет между сваями, и высоту. Но для судов этого все равно было мало. Думаю, нужно придется снять мачты, чтобы пройти дальше под мостом.

Но нам мост пока был не нужен. Не дойдя до него с полкилометра, мы повернули к причалам.

- Это Софийская сторона, а та Торговая, боярин, - показывал мне Федор. Мы шли к Софийской стороне. Именно тут находился дом Красновских, куда мне и было нужно.

- Буря, как я смотрю, и у них изрядно погуляла, вон две ладьи на берег выбросило, и там, кажется полузатонувший насад у Торговых причалов. Склады порушенные.

- Нам повезло, что место стоянки защитило нас от ветра и волн, а не то было бы то же самое.

- Да уж, повезло… Ты вниз спускался, к этим, потерпевшим. Узнал что?

- Романов жив. Они на берегу расположились, среди деревьев, трое на ладье были, присматривали. Тут ветром ее начало раскачивать, Романов еще двоих послал, дальше тросы лопнули, и их унесло на тут сторону берега, где разбило о берег. Потом их снесло в сторону, кто успел привязаться, остался на обломках остальных смыло.

- Не Ильмень, а океан какой-то. Что ж в Ладоге тогда твориться? - покачал я головой.

- Там волны больше.

- Да знаю, как-то на яхте сам побывал в шторме, едва спасся. Судно на остров выбросило, пираты, перестрелка. Много что было.

- Многое с тобой случалось, боярин.

- Это у Америки было.

- Это где это? Новые земли? Не слышал про такие.

- Не только услышишь, но и увидишь. На хрен этого Колумба, картошечки хочется. Придётся самому плыть.

- Чего, боярин?

- Я говорю, теперь в учебниках истории будет фамилия первооткрывателя не Колумб, а… - я на несколько секунд задумался, как обозваться. Красновским, или своей, Александров?

- Все равно не понятно молвишь, боярин… Ей, поберегись! - крикнул он двум ребятишкам, что рыбачили с пристани, к которой мы подходили.

- Потом расскажу, - отмахнулся я, наблюдая за швартовкой обоих судов. Рано еще свои планы раскрывать.

От построек бежал служащий, за платой. Самое забавное, что пристань эта, принадлежала Красновским. Сейчас и узнаем, что тут и как.

Как только служащий приблизился, его торопливая походка переросла в неторопливо-важную. Остановившись у борта моего ушкуя, он обратился к кормчему. На меня он не обратил внимания, в тренировочном костюме я не смотрелся. Нужно было бы конечно переодеться в выходную одежду, но пока не к спеху.

- Добрый день, - первым поздоровался он: - Пристань принадлежит боярам Красновским… - Мы с усмешками наблюдали за ним. Он это видел и немного неуверенно продолжил: - Плата за стоянку стандартная, четыре медяка за день с каждого судна.

- Ну, это еще по божески, - сказал я, облокотившись локтями об борт: - В Твери с нас брали десять медяков. Правда и боярин там не чета твоему, целый казначей князя.

Воины и команда за моей спиной уже откровенно ухмылялись. Было слышно едва сдерживаемое хихиканье.

- Боярин Красновский один из уважаемых людей города… - начал он пафосно.

- Был… Умер он в плену, - мне как-то сразу расхотелось развлекаться: - Пошли в мою каюту, поговорить надо.

Служащий немного постоял, чуть помедлил в нерешительности и по сброшенному на настил пирса трапу поднялся на палубу.

- Корнилов, Михайлов! Со мной, - крикнул я своих подчиненных.

Вчетвером мы прошли в мою каюту, предложив им присесть за стол, я достал из шкафа пропыленную бутылку коньяка, и нашел серебряные кубки. Рубинового цвета жидкость в кубках напоминала кровь, но запах давала вполне приличный и приятный.

- Давайте помянем Кузьму Михайловича, достойный был человек, - негромко сказал я.

Мы молча выпили. Я небольшими глотками, остальные одним.

Было видно, что человек Красновских опознал Михаила, на Корнилова он тоже поглядывал с сомнением. А вот Кирилла сразу признал. Оказалось, они жили через два дома, соседи.

- Представься и рассказывай, что у вас тут твориться, - велел я ему, когда они с Михайловым обменялись новостями.

Лазутчики что я отправил в город, уже должны были скоро подойти, поэтому нужно торопиться. Мы немного опоздали, на три дня, но думаю, они выставили наблюдателя. Это тоже было обговорено.

- Так Бориска я. Прокофьев, с Торговой стороны. В услужении у бояр Красновских уже почитай осемнадцать годков…

"Сорок лет мужику, а "Бориска я", никакого самоуважения", - грустно подумал, слушая рассказ Бориски.

А рассказ был все грустнее и грустнее. Фактически Красновские лишились всех своих статей дохода, вон даже плату за стоянку подняли на одну медяшку. В хозяйские земли нет доступа, тати лютуют, боярин Глазов воинов не дает, говорит, по пустякам отвлекать их не будет. Доказательств то нет. Ладья пропала с двумя Красновскими, родственники Кузьмы Михайловича.

-… деньги тают, скоро по миру пойдут. Сам слышал, когда деньги приносил. Хозяйка так говорила.

- А ярыга?

- Какой ярыга? Нет у нас никаких ярыг.

- Хм, понятно… Дом у них все тот же? В боярской слободе?

- Тот… пока тот.

- Это хорошо. Тогда мы туда.

- Боярин, Кирилл сказал, что ты приёмный сын Кузьмы Михайловича? - осторожно спросил Бориска.

- Так и есть. Я знаю, кто все это устроил и погубил Красновских и разорил, так что не волнуйся, тать получит свое. Можешь идти, сообщи боярыне, что я скоро буду.

- Спасибо, боярин, век тебе молиться буду, - кланяясь, Бориска задом отошел к двери, открыл ее и исчез.

Оба десятника смотрели на меня.

- Что смотришь? - спросил я у Михайлова: - Мухой лети и устрой слежку за этим Бориской.

- Ты думаешь?.. - недоговорил Кирилл.

- Я не думаю. Я уверен. Если Глазов не идиот, а он повода так считать не давал, то такое место без пригляда он оставить просто не мог. Сейчас этот Бориска побежит докладывать о нас, нужно узнать куда. Где у них явка.

- Я его лет пятнадцать знаю, не мог он.

- Люди меняются Кирилл. Поверь мне, он по-прежнему холоп Красновских, но еще работает на Глазова. Завербовать не такое трудное дело как тебе кажется, так что иди. Организуй слежку.